Мода чем-то похожа на лотерею
ДНК дизайнера одежды, кому нужна казахстанская мода, как она работает с потребительскими настроениями. Обо всем этом Алексей Чжен (@alexeychzhennn), дизайнер и арт-директор Kazakhstan Fashion Week, рассказал в интервью «&»:
Алексей Чжен
Дизайнер и арт-директор Kazakhstan Fashion Week
- Алексей, подводя итог KFW-2022, как вы считаете, в каком направлении двигается казахстанская мода?
- Вот почему мы второй день KFW посвятили именно молодым дизайнерам? Это вызов корифеям моды, чтобы они продолжали развиваться. Слава и популярность развращают человека. Люди иногда забывают, зачем они вообще пришли в эту профессию. У молодых, может, не все удачно, зато у них есть свежие мысли, а опыт и мудрость придут. Тем более, что они амбициозны в хорошем понимании этого слова. Создают ту историю, которая станет международной. Я на это надеюсь.
- Вот почему мы второй день KFW посвятили именно молодым дизайнерам? Это вызов корифеям моды, чтобы они продолжали развиваться. Слава и популярность развращают человека. Люди иногда забывают, зачем они вообще пришли в эту профессию. У молодых, может, не все удачно, зато у них есть свежие мысли, а опыт и мудрость придут. Тем более, что они амбициозны в хорошем понимании этого слова. Создают ту историю, которая станет международной. Я на это надеюсь.
- Как арт-директор KFW и одновременно дизайнер, что вы думаете про роль казахстанских дизайнеров в глобальной истории моды – какова она?
- Думаю, что у KFW нет задачи стать глобальными. Мы, прежде всего, региональная площадка. И ключевая задача, которая стоит перед отечественными дизайнерами – одеть казахстанцев во все казахстанское. Это стало не просто правильно, но и престижно. Раньше многие люди опасались надевать казахстанские вещи, даже стеснялись об этом говорить. Сейчас это тренд, патриотизм – в хорошем смысле, помогающий развиваться здесь текстильной индустрии. Я думаю, что не все наши дизайнеры добьются международного признания, это априори невозможно. Но какие-то таланты выбьются. Надо сказать, что одежды многих казахстанских дизайнеров продаются за рубежом – в Европе, Азии. Конечно, не в том количестве, в котором бы хотелось. Думаю, со временем это придет. Самое главное, почему мы стали развивать KFW не только в Алматы, культурной столице, но и в других городах – Нур-Султане, Шымкенте, Актобе, Уральске. Скоро KFW стартует в Актау и Караганде. В каждом регионе есть свои таланты. В качестве поддержки туда прилетают крупные хедлайнеры, которые известны не только в Казахстане, но и во всем мире, для того, чтобы поддержать тот или иной регион.
- Думаю, что у KFW нет задачи стать глобальными. Мы, прежде всего, региональная площадка. И ключевая задача, которая стоит перед отечественными дизайнерами – одеть казахстанцев во все казахстанское. Это стало не просто правильно, но и престижно. Раньше многие люди опасались надевать казахстанские вещи, даже стеснялись об этом говорить. Сейчас это тренд, патриотизм – в хорошем смысле, помогающий развиваться здесь текстильной индустрии. Я думаю, что не все наши дизайнеры добьются международного признания, это априори невозможно. Но какие-то таланты выбьются. Надо сказать, что одежды многих казахстанских дизайнеров продаются за рубежом – в Европе, Азии. Конечно, не в том количестве, в котором бы хотелось. Думаю, со временем это придет. Самое главное, почему мы стали развивать KFW не только в Алматы, культурной столице, но и в других городах – Нур-Султане, Шымкенте, Актобе, Уральске. Скоро KFW стартует в Актау и Караганде. В каждом регионе есть свои таланты. В качестве поддержки туда прилетают крупные хедлайнеры, которые известны не только в Казахстане, но и во всем мире, для того, чтобы поддержать тот или иной регион.
- Во внешней среде находите поддержку своим региональным инициативам?
- Не всегда. Медиа и публика могут скептически относиться к дизайнерам на местах. Но я всегда говорю: если вы видите где-то лучше, то там и живите. Если вы считаете, что в Лондоне лучше, то вам надо жить там. Но если вы живете в Казахстане, то помогите хотя бы добрым словом, поддержите дизайнера. Мода ведь чем-то похожа на лотерею: когда создается коллекция, никто не может гарантировать, что она станет популярной. Бывает, что в муках творишь, а коллекция не продается. А бывает, что, условно говоря, за день делаешь, а она становится лучшей.
- Не всегда. Медиа и публика могут скептически относиться к дизайнерам на местах. Но я всегда говорю: если вы видите где-то лучше, то там и живите. Если вы считаете, что в Лондоне лучше, то вам надо жить там. Но если вы живете в Казахстане, то помогите хотя бы добрым словом, поддержите дизайнера. Мода ведь чем-то похожа на лотерею: когда создается коллекция, никто не может гарантировать, что она станет популярной. Бывает, что в муках творишь, а коллекция не продается. А бывает, что, условно говоря, за день делаешь, а она становится лучшей.
- Считаете, что нет четких факторов успеха?
- Профессионал, конечно, будет выверять каждый свой шаг. Это же бизнес, а не абстрактное искусство. Я больше говорю о том, что каждый дизайнер должен много экспериментировать, чтобы найти свою ДНК. Когда на рынке много марок – и плохих, и хороших, дизайнеру важно быть узнаваемым, делать такую одежду, которая за него рассказывала бы о его авторском стиле. Я говорю молодым: когда барахолки начнут вас копировать, тогда можно считать, что пришел огромный успех.
- Вы как дизайнер нашли свою ДНК?
- Я вымеряю ситуацию. Понимаю, куда я двигаюсь, но не всегда получается добиться нужного результата. Могу сказать, что есть узнаваемость некоторых моих вещей. Но в целом, я работаю точечно, у меня нет задачи сделать массовый продукт. Разрабатываю «капсулу», и речь не о том, что она должна принести миллионы долларов. Для меня важнее сделать немного вещей, которые, к моей радости, живут потом долго.
- Профессионал, конечно, будет выверять каждый свой шаг. Это же бизнес, а не абстрактное искусство. Я больше говорю о том, что каждый дизайнер должен много экспериментировать, чтобы найти свою ДНК. Когда на рынке много марок – и плохих, и хороших, дизайнеру важно быть узнаваемым, делать такую одежду, которая за него рассказывала бы о его авторском стиле. Я говорю молодым: когда барахолки начнут вас копировать, тогда можно считать, что пришел огромный успех.
- Вы как дизайнер нашли свою ДНК?
- Я вымеряю ситуацию. Понимаю, куда я двигаюсь, но не всегда получается добиться нужного результата. Могу сказать, что есть узнаваемость некоторых моих вещей. Но в целом, я работаю точечно, у меня нет задачи сделать массовый продукт. Разрабатываю «капсулу», и речь не о том, что она должна принести миллионы долларов. Для меня важнее сделать немного вещей, которые, к моей радости, живут потом долго.
- И все-таки: вы нашли ДНК?
- Конечно. Но я каждый раз стараюсь свою историю видоизменять. Условно говоря: если мне нравится черный цвет, это не означает, что я теперь буду его пендюрить везде. Он может присутствовать в тональности, в аксессуарах.
- То есть, ДНК – это не устойчивая материя?
- Скажем так, она отсекает лишнее. Я никогда, например, не делаю вечерние платья. Не делаю национальные вещи или спортивную одежду. Как профессионал, конечно, могу сшить, но это не мое. Я делаю аскетичные, классические, в какой-то степени – скучные вещи.
- А коротко как можете описать вашу ДНК?
- Минимализм.
- Конечно. Но я каждый раз стараюсь свою историю видоизменять. Условно говоря: если мне нравится черный цвет, это не означает, что я теперь буду его пендюрить везде. Он может присутствовать в тональности, в аксессуарах.
- То есть, ДНК – это не устойчивая материя?
- Скажем так, она отсекает лишнее. Я никогда, например, не делаю вечерние платья. Не делаю национальные вещи или спортивную одежду. Как профессионал, конечно, могу сшить, но это не мое. Я делаю аскетичные, классические, в какой-то степени – скучные вещи.
- А коротко как можете описать вашу ДНК?
- Минимализм.
- Вы будете продолжать его придерживаться?
- Я всегда его придерживаюсь. Когда я учился и в Италии, и в Японии, это, видимо, укоренилось во мне. И это мне нравится.
- Если считать, что задача номер один – борьба за внутренний рынок, то в каком сегменте у казахстанских дизайнеров больше возможностей закрепиться?
- В среднем сегменте. Мы не можем выйти на масс-маркет, потому что у нас нет масштабной индустрии, включая, специалистов и оборудование – об этом можно долго говорить.
- Я всегда его придерживаюсь. Когда я учился и в Италии, и в Японии, это, видимо, укоренилось во мне. И это мне нравится.
- Если считать, что задача номер один – борьба за внутренний рынок, то в каком сегменте у казахстанских дизайнеров больше возможностей закрепиться?
- В среднем сегменте. Мы не можем выйти на масс-маркет, потому что у нас нет масштабной индустрии, включая, специалистов и оборудование – об этом можно долго говорить.
- А премиум?
- Это слишком узкая прослойка публики, поэтому этот сегмент нерентабельный. Ведь для дизайнера важен цикл. Чтобы одевать премиум, в стране должен быть сильно развит интертеймент (индустрия развлечений – ред.): красивые музеи, концерты, фестивали и пр. Когда богатые люди часто выходят в свет, растет спрос на шикарную одежду, индустрия пошива начинает работать и оправдывать свои вложения. А когда только свадьбы, тои, и крайне мало «красных дорожек» – то тогда много ума не надо. Ну и потом – люди стали по-другому относиться ко всему.
- В каком смысле?
- Мы уже три года подряд раскручиваем тему экологии и осознанного потребления вещей, которые должны получать второе дыхание. Если мы не будем защищать свою планету, то погибнем. Это не значит, что люди должны носить старые вещи, они просто по-другому должны на них смотреть, где-то тюнинговать, что-то переделывать и переоформлять. В сущности, человеку много не надо. Не надо много еды, одежды и развлечений. Так что не стоит идти на поводу рекламы.
- Спасибо за интересную беседу!
- Это слишком узкая прослойка публики, поэтому этот сегмент нерентабельный. Ведь для дизайнера важен цикл. Чтобы одевать премиум, в стране должен быть сильно развит интертеймент (индустрия развлечений – ред.): красивые музеи, концерты, фестивали и пр. Когда богатые люди часто выходят в свет, растет спрос на шикарную одежду, индустрия пошива начинает работать и оправдывать свои вложения. А когда только свадьбы, тои, и крайне мало «красных дорожек» – то тогда много ума не надо. Ну и потом – люди стали по-другому относиться ко всему.
- В каком смысле?
- Мы уже три года подряд раскручиваем тему экологии и осознанного потребления вещей, которые должны получать второе дыхание. Если мы не будем защищать свою планету, то погибнем. Это не значит, что люди должны носить старые вещи, они просто по-другому должны на них смотреть, где-то тюнинговать, что-то переделывать и переоформлять. В сущности, человеку много не надо. Не надо много еды, одежды и развлечений. Так что не стоит идти на поводу рекламы.
- Спасибо за интересную беседу!
видео от Умы
@umazdes
@umazdes
Всегда ваш, &
Читать еще:
Контакты
Редакция
Любое использование материалов допускается только при наличии гиперссылки на www.and.kz.
Бухгалтерское сопровождение Profbuhkz